Андрей, я бы хотела, чтобы мы сегодня не просто обозначили Ваш успех в служении, а увидели, как Вы нашли дверь выхода из кризисов. Вокруг нас очень много разочарованных людей, которые похоронили свою мечту, опустили руки. Я бы хотела, чтобы Ваша история сказала им: «Ребята, у вас также есть все шансы на успех!»  Естественно, мы не говорим в  разрезе «добиться успеха ради успеха». Мы говорим о состоявшемся призвании, состоявшейся мечте.

Прежде чем Томас Эдисон изобрел лампочку,  он провел тысячи неудачных экспериментов. Однако, он говорил: «Нет, я не неудачник. Я просто нашел 10 000 путей, которые не работают.» Если ориентироваться на его пример, можно сказать, что в словаре успешных людей нет слова «провал». То, что другие называют провалами, они называют уроками. Вам далеко до таких рекордных цифр, тем не менее тоже есть, чем поделиться. Мы большей частью пройдемся по Вашим долинам, кризисам и испытаниям, но начнем с того,  -  где Вы сегодня? Каких вершин Вы достигли сегодня?

Успех выражается в том, что человек занимается тем, к чему его призвал Бог и имеет в этом наслаждение. Для меня является наслаждением видеть то, как кто-то находит свою мечту. Мне нравится вырывать людей из насиженного места и помогать им сделать шаг в неизвестность... шаг опасный, шаг рискованный, но благодаря этому шагу человек и получит самое большое наслаждение в своей жизни...

Мне не хочется считать людей, их сотни. Сейчас у нас три воскресных потока: два утренних в Сиэтле и один вечерний в Портланде. Постоянно создаются новые домашние группы, открыты две библейские школы, которые действуют в обоих городах, используются возможности телевидения, радио, интернета... Но для меня это не главное. Главное в том, что есть люди, которые могут сказать, что если бы не мы, то они давным давно похоронили бы свою мечту.

До того, как Вам предстояло пройти по долинам своего служения, Вы предварительно походили по долинам этого мира. Поделитесь этой вводной частью.

В Америку я приехал как ДВР (дитё верующих родителей). Период с 1991 по 1992  был временем интересных приключений. У меня было пять аварий, последняя из которых была очень серьезной. Я осознал, что в следующий раз я просто не останусь в живых. Пришел страх и ужас в мою жизнь, я начал теряться. Но именно потому, что я начал теряться, я начал находиться. Мне не кому было говорить о том, что я иду в ад, потому что все, кто были вокруг меня, также шли в ад. Воровство, оружие, женщины, знакомство с людьми, которые торговали наркотиками... все это начало меня засасывать. В чувство меня привела смерть моего друга. В одно утро я услышал по новостям, что найден парень в лесу с простреленной головой. Он закончил жизнь самоубийством, и это был мой друг. Это было тем, что выбило меня из комы.

Я пришел в церковь, где не было призыва к покаянию, но я вышел и сказал, что хочу отдать свою жизнь Иисусу. С того дня начался мой поиск самого себя и того Бога, о котором я читал в Библии. Я сразу попал в систему, которая мне не нравилась. С первых месяцев моего покаяния я стал бельмом на глазу у пасторов, потому что я всегда задавал вопросы, на которые они  не имели ответы. Я спрашивал: «Почему здесь написано так, а этого нет?» Я люблю видеть вещи работающими. Я сделал все, что мне сказали пасторы, но не видел того, что было в Деяниях и не видел того, что делали ученики и Сам Христос. В конце 1992 года я сказал Богу: «Я от всего устал. Я даю Тебе две недели, после которых я хочу увидеть все, что было в Деяних апостолов.» Я был очень честен с Богом, и Он знал, что если ничего не случится, то я уйду. На календаре я отметил дату, в которую уйду из христианства, потому что такое христианство меня не устраивало.

По непонятной причине ко мне пришли жажда и голод по Богу, я начал искать Его днями и ночами. Тогда я работал в супермаркете и упаковывал продукты для покупателей. В то время, как все думали, что я разговариваю на русском, я молился на языках. Просыпаясь ночью, я молился на языках... Бог как-будто что-то упаковывал в меня. Мне снилось пробуждение, я видел толпы покаявшихся. Ночью перед наступлением последнего дня, в который я хотел попрощаться с церковью, Бог сказал мне: «Встань и едь к своему другу.» Тот друг был наркоманом. Я привез его к себе домой, и прямо на пороге он принял Христа, получил крещение Духом Святым и полное освобождение от наркотиков. Тогда мы с ним согласились молиться за всех наших бандитов, чтобы они отдали свои жизни Богу. За неделю к Богу пришли все наши друзья, получили крещение Духом, многие были исцелены, большинство из них пережили освобождение от бесов. С той маленькой комнаты в городе Эверетте все и началось в моей жизни.

Буквально через три месяца ко мне пришел Иисус. Я был в исступлении и видел свое тело на полу. Это продолжалось шесть часов, хотя казалось, что прошла всего минута. В то время Иисус показал мне, кто я и через что я должен пройти. Он спросил меня: «Хочешь ли ты привести ко мне эту нацию?» Я знал, что если я скажу «нет», Он на меня не обидится, Он просто искал кого-то, с кем Он будет работать. Ему нужен был необтесанный системой человек, которого Он Сам хотел обтесать. Когда Иисус вышел из комнаты, в моей жизни начался самый тяжелый и страшный путь. С того момента встречи с Иисусом до открытия последней церкви прошло двенадцать лет.

Не было русской церкви, где не было  меня. Мне не нравилось то, что я не могу быть тем, кем я должен быть. Мне не нравилось, что кто-то хотел одеть на меня доспехи Саула, в то время как мне хотелось быть тем, кто я есть. В то же самое время я хочу сказать, что в большинстве случаев, когда меня выгоняли из церквей, виноват был я. Мое рвение к Богу не было отбалансировано любовью. Я шел в битву с человеком, хотя Бог всякий раз показывал мне, что это не моя битва. Я уверен, что этот срок был бы короче, если бы я был послушен Духу Святому.

Сколько раз Вы начинали? Что Вы начинали? Каковы были по продолжительности периоды функционирования того, что Вы начинали?

Я еще не встречал людей более провалившихся, чем я. Когда ко мне кто-то подходит и говорит: «Пастор, мне тяжело», я отвечаю: «Ты даже не знаешь, что значит тяжело». 

Первый раз мы начали церковь, которая разрушилась через полгода. Следующая церковь в Такоме просуществовала два года... год она жила, а другой выживала. Далее я открыл ночной христианский клуб. Целью было приводить людей к Богу, а получилось, что мы сделали там притон для наркоманов. Через пять месяцев я его закрыл. Я могу сбиться со счета, если начну перечислять молитвенные и домашние группы, которые я начинал на базе разных церквей... Все это заканчивалось крахом и неуспехом. В 2000 г. я разогнал всех людей, которые у меня были, и сказал, что больше я ничего не буду делать. Мы с женой стали членами американской церкви, где мы много получали, но ничего не отдавали. Но в 2002 г. параллельно с американской церковью мы начали также ходить в одну русскую пятидесятническую церковь, куда меня пригласили проводить молодежные служения. В итоге на мои служения начало приходить больше людей, чем на воскресные собрания, и меня оттуда попросили, так как я не был их членом. Я сказал: «Так примите меня в члены», но они мне в этом отказали. Поэтому с того времени до 2004 г. мы продолжали просто ходить в американскую церковь.

Как Вы подошли к открытию церкви, которую Вы имеете на сегодняшний день?

В начале 2004 года Бог мне сказал: «Сейчас твое время уплатить цену.» Первое, что Он сказал мне сделать, - это вычистить свой дом. Когда ты не в Боге, то ты обычно в чем-то другом. У меня была куча боевиков и компьютерных игр, которые засосали меня. Мне нравилось проводить свое свободное время с этими вещами. Таким образом, я упаковал несколько коробок с кассетами и дисками и выбросил их.

Потом мне Господь сказал, что я должен рассказать все свое прошлое жене. Были части моего прошлого, которые я не хотел открывать своей жене. Мне легче было исповедаться перед пастором, но Бог показал мне, что когда Он создал Адама и Еву, они были наги, т.е. не было ничего между ними, чего бы не знал его/ее партнер. Поэтому я рассказал все. После этой исповеди наш брак стал очень крепким, потому что в отношениях исчезли тени. Это очень сильно скрепило нас и держит по сей день очень сильным монолитом.

Третье, что сказал мне Господь, - то, что я должен вычистить все свои банковские счета. Я снял деньги со всех трех счетов, которые имел, и разослал на разные служения.

Следующее, что от меня потребовал Бог, - пойти в сорокодневный пост. По этому поводу я сражался с Богом два месяца. Когда я уступил и прошел этот пост, я почувствовал, что внутри меня что-то сломалось,  на Бога и на мир я начал смотреть совершенно по-другому.

Все предыдущее мне было сделать легко по сравнению с последним, чего от меня хотел Бог. Он сказал мне отдать свою машину. Это была коллекционная модель Порша 911, в которую были вложены тысячи и тысячи долларов. Мне предлагали за эту машину пятьдесят тысяч долларов наличными, но я отказался продавать. Эта машина была идолом в моем сердце. Я мечтал о ней с десятилетнего возраста, однажды увидев ее изображение на обертке жевачки... но Господь сказал: «Отдай. И когда ты это сделаешь, тогда проси, что ты хочешь». Я позвонил в христианскую телекомпанию Day Star и сказал, что хочу пожертвовать машину, после чего была длинная шоковая пауза. Парень, который должен был перевезти машину в Техас, боялся к ней прикоснуться из-за ее дороговизны... После того, как я ее отдал, я остался гол, как сокол. А потом моей жене приснился сон, и она сказала: «До конца 2004 г. ты увидишь чудеса, о которых ты мечтал.» Так и произошло. В начале 2005 г. мы открыли церковь, которой сейчас три с половиной года.

Своих любимчиков Бог проводит сначала через Гефсиманский сад, оставляя тебя одного, а потом через Голгофу, где ты не просто непризнан или отвергнут, а похоронен - о тебе не помнят, тебе не звонят. Была ли в Вашей жизни персональная Голгофа? Соглашались ли Вы идти на смерть?

После развала моей церкви в 2000 г. от меня отвернулась собственная мать. Она мне сказала: «Ты мне не сын, ты в заблуждении, и я не верю, что Бог тебя избрал.» Это был самый тяжелый удар в моей жизни. Забегая вперед, я скажу, что сейчас она одна из самых сильных лидеров в моей команде. Я был воспитан матерью. Родители развелись, когда я еще был ребенком. Мама меня отдавала в кружки, где меня учили драться, бороться с болью, она делала  из меня мужчину. Она всегда стояла за моей спиной и говорила: «Сын, ты состоишься. Не обращай внимания на то, что у тебя нет отца.» Но тогда она разорвала со мной все связи и несколько лет мы не имели никаких отношений. Все, кроме моей жены, оставили меня. Жена была единственной отбалансированной личностью. Она – моя опора в жизни и для меня было бы немыслимо потерять ее. Она не кинула меня, она не сказала мне ни одного слова, она просто была рядом со мной. В то время я около полутора лет пил серьезные таблетки от сердечной боли. Стресс был настолько большой, что я не мог встать, не мог дышать... Параллельно по ночам меня атаковали бесы. Практически каждую ночь они приходили ко мне, и в течение двух лет я переживал их атаки. Я молился и провозглашал охрану крови... ничего не помогало. Я просыпался в холодном поту, иногда на полу, упавши с кровати. Когда я, как парализованный, лежал и мычал, жена выводила меня из этого состояния. Это был ад... Только в 2004 г. моя мама увидела, что Бог куда-то меня ведет. Она вернулась назад, попросила прощения, и Бог восстановил наши отношения.

То, что Иисусу нужно было пройти через смерть, - это одно. Но это совсем не означает, что Иуде нужно было предавать Его. Были ли у Вас друзья, которые находились рядом, когда у Вас все было хорошо, и оставили, когда стало все плохо?.. Давайте не будем иметь в виду простых людей, которые однажды были в Вашей церкви и потом ушли. Может быть, были служители, которые закрыли перед Вами дверь в то время, как вы в нее стучались...

Когда мне было тяжело, рядом со мной никого не было. Те служители, которые говорили, что поддерживают меня, бросили меня. Они не верили, что с Божьим человеком могут происходить такие события. Мягко говоря, я был убран из их круга общения. Моя жизнь, мои события, мои проблемы, мои провалы  не вмещались в тот круг. Один пастор даже сказал: «Ты слишком «популярный», чтобы здесь быть.» Когда же дела стали идти на поправку, Бог дал в мою жизнь одного пастора.  Но самое интересное было то, что он бросил меня тогда, когда в мою жизнь начал приходить успех и внимание людей. Этого я не мог понять.

Когда обстоятельства сжимали Вас, какого вкуса сок выходил из Вас?

Просто были слезы. Я закрывался в своем офисе и карпет, постеленный на полу, впитывал мои слезы.

Слезы чего?

Слезы разочарования, ненависти к Богу, ненависти ко всем, кто меня бросил... Потом это перерастало в ненависть к себе за то, что я такой. Я давал себе обещание, что изменюсь, но Дух Святой мне говорил, что если Он меня не изменит, то я сам не изменюсь... Самым тяжелым было то, что за три месяца на мой телефон никто не позвонил, в то время как раньше мне нужно было его отключать... Сок выходил всякий... и ненависти, и зла, и разочарования...  

Кому приходилось его пить?

Этот сок больше всего приходилось пить моей жене. В тот период моей жизни я, наверно, очень сильно ее ранил... Она призвана быть помощницей, но в чем мне было помогать, если я сам не знал, куда идти? Упаковывать вещи помогать? Плакать помогать? Массаж мне делать?.. Те годы ее очень укрепили, и сейчас, когда я прихожу к ней с идеей, она говорит: «Андрей, давай недельку подождем, и если это останется в твоем сердце, мы будем это делать.» Через три дня у меня все выветривалось, и когда она меня спрашивала на счет того, что я ей говорил, я задавал ей вопрос: «Что я говорил?» «Именно это я и имела в виду,» - отвечала она... Мне очень нравится наш брак.

Андрей, давайте попутно чуть-чуть здесь остановимся. На каких китах стоит ваша семья?

Мы друг с другом заключили завет, что никогда в наши отошения не будет вмешиваться церковь, и мы  с нашими отношениями не будем влиять на церковь. Мы отделили одно от другого. Мы по сей день дарим друг другу подарки, устраиваем свидания, ужинаем вдвоем в ресторане, ездим на залив и смотрим на закат солнца. Я никуда не езжу без нее, она никуда не ездит без меня.  Мы очень серьезно изучили крах Божьих генералов в этой сфере и пообещали друг другу, что будем держать друг друга. Я – один из немногих отцов, которые проводят с детьми больше времени, чем мать. Я с ними в клубе, я с ними плаваю, хожу в кинотеатры, езжу в парки... Я с ними провожу много времени, и это мне нравится. Семья – это приоритет. Наша семья крепкая только по одной причине – мы сделали так, мы решили так.

Когда служитель остается без служения, остаются ли в прежнем виде его отношения с Господом?  Часто служение является движущей силой молитвы и чтения Слова. Как было в Вашем случае? Охладевали ли Ваши отношения с Богом в те периоды, когда не было служения?

Наоборот, отношения поднимались. Когда служитель неотбалансированный, то служение вышибает его из графика общения с Богом. Неотбалансированные люди, не успев разобраться в том, что есть приоритет их жизни – Бог или служение – бегут и поднимают церкви. Секретаршу они видят чаще, чем жену. Это значит, что уже начинается проблема. Я также имею помощников и секретаря, но моя жена всегда со мной рядом, и ни с кем я не провожу столько времени, сколько со своей женой.

Приходилось ли Богу одевать на Вас усмирительную рубашку? В чем это проявлялось?

Моей усмирительной рубашкой был сверхъестественный неуспех. То есть, если у людей, у которых ничего не получалось, получалось что-то одно, то у меня и это одно не получалось. У меня не получалось ничего, как будто бы кто-то стоял и специально разрушал все то, что я делаю. Что бы я ни начал... тут - штраф, там - развал, здесь - провал... Есть сверхъестественный успех, когда ты не можешь понять, откуда деньги приходят, а есть сверхъестественный неуспех. Бог это делал для того, чтобы я сдался. Я же не сдавался и был очень живучим. Богу приходилось меня резать, бить, распинать...  Для меня самое страшное – это неуспех. Я буду делать все, я займу деньги, но сделаю штуку успешной. Некоторым людям Богу нужно, наоборот, сказать: «Не сдавайся, иди вперед!» Меня же нужно было смирить. Я не мог сидеть, и Богу понадобилось двенадцать лет, в которые я делал попытки построить Его Царство, чтобы научить меня сидеть.

Не было мыслей сбежать, чтобы освободиться от этой рубашки?

Я три раза паковал коробки с вещами. Я говорил, что мы едем в Техас, в Калифорнию, в Нью-Йорк... Моя жена послушная. Она паковала коробки, которые через два месяца мы распаковывали... потому что знали, что наше место здесь. Моя жена – очень спокойный человек. Она не реагирует на успех, она не реагирует на провал. Она настолько атрофировалась к чувствам и эмоциям, которые сопровождают успех или провал, что на успех она говорит: «Слава Богу», а на провал: «Ничего, пройдем.» Мы понимаем, что чувства, которые сопровождают успех, поражают человека также, как и чувства, которые сопровождают провал, потому что чувства эмоционально тебя возбуждают, выводят из баланса, и в итоге ты теряешь свой фокус.

Можете ли Вы назвать ошибки того времени или поделиться уроками, которые извлекли в тот период?

Самый болезненный урок в моей жизни был тогда, когда я собственными устами обозвал свою команду и вышвырнул их из своего дома в то время, как они пришли помочь мне. Богу нужно было убить во мне гордость. Я обычно такой: мне никто не нужен, я сделаю все сам; не хотите со мной идти? – валите отсюда. Я был воспитан на улице, и я разговаривал с людьми законами улицы. У меня был закон: есть два мнения – мое и неправильное. Когда я выгнал свою команду, я и не предполагал, что они уйдут, а они все развернулись и ушли со слезами на глазах. Я остался со своими хлопнувшими дверьми, не найдя в себе силы попросить прощения и вернуть их назад. Это был один из самых больших моих крахов.  

С Иосифом, в сердце которого было откровение, дружить никто не хотел. Но с Иосифом, в руках которого был хлеб, дружить хотели все. С тех пор ничего не изменилось, и, к сожалению, служители часто строят свою «дружбу» на бизнес-отношениях. Имеешь фасад - дружу, до сих пор роешь фундамент - не дружу. Не вступает ли слово «служитель» в противоречие со словами «выгода» и «компромисс»? Какие наблюдения у Вас есть по поводу такого рода дружбы?

Не буду врать. Я сам был в каком-то моменте карьеристом, желая попользоваться именем одного человека, и Бог специально это все убрал... Люди идут на любые компромиссы, чтобы заиметь титул. В христианстве это очень серьезно присутствует, я бы даже сказал, что больше, чем в бизнесе.

Когда ты внизу, никто не хочет иметь с тобой дело, когда же ты выходишь наверх, все хотят встать под тебя. Сейчас у меня лежит девяносто приглашений из стран бывшего Союза... просят провести конференции, открыть церкви, взять под свое покровительство... Если бы я не прошел свою школу, то я бы сейчас, наверно,  стал евангелистом, катающимся по миру, строющим свою деноминацию и начинающим очередной культ личности.

Карьеристы – это паразиты, которые всегда живут за счет кого-то. Одним из моих учителей, которого я очень уважаю, является пастор Алексей Ледяев. Когда я увидел, как некоторые карьеристы в его команде, высосав из него жизнь и получив благословение, кинули его, я сказал: «Мне достаточного того, чтобы смотреть на это и учиться, я не хочу это проходить.» Карьеристы подползают к тебе, как самые лучшие, они кладут деньги на твой счет и дарят тебе машины. Они покупают тебя и начинают управлять теми сферами, которыми хотят. Ты можешь вычислить этих людей только с молитвой, постом и знанием Бога. За последний год из моей команды вышло несколько человек, которые хотели навариться. Я молюсь о том, чтобы Бог прислал настоящих делателей, которые будут спасать людей, а не строить свое служение на имени какого-то человека. Я хочу сказать: Бог, упаси нас всех от духовных карьеристов, и не дай Бог кто-то из нас попадет в их число.


Люди часто не видят того, что происходит за кадром, а то, что видят в кадре, оценивают своим поверхностным зрением. Можно ли сказать, что в то время, когда многие видели разрушение, на самом деле проходил процесс созидания?

Да, так это и было. То, что люди называли крахом, было школой. Сейчас те же люди отрекаются видеть реальность. У так называемой пасторской элиты есть свои законы, по которым они принимают или не принимают. Меня не принимают. Однажды я сидел и задавался вопросом «почему со мной не дружат?» Но потом я ответил себе: ради дружбы с теми пасторами я не буду терять то, что мне подарил Господь. Что я выберу – дружбу пасторов, которые никогда и ничего не сделали в моей жизни или призвание и мечту? Пусть я буду один, но я знаю, что жив Господь, который призвал меня. Кто мне помог оказаться там, где я сейчас? Не человек! Дух Святой меня вытаскивал, исцелял и учил. То, что я сейчас имею, я ни за что и ни на что не променяю.

Суммируя все вышесказанное, как Вы думаете, почему так долго скрывалась дверь, ведущая к успеху? Зачем нужны были эти двенадцать лет?

Я спрашивал у Бога: «Зачем мне столько провалов?» С одним служителем разговариваю, он говорит, что у него год все это было; с другим разговариваю, он говорит, что пять лет было. У меня двенадцать! Господь ответил на мой вопрос и сказал: «Я готовлю тебя к успеху», и Он добавил: «Большинство людей было сражено успехом, а не провалом.»  На самом подъеме некоторых служителей открывалось то, что, оказывается, кто-то с секретаршей, оказывается, кто-то употребляет алкоголь, оказывается, кто-то нечистоплотен с финансами... Бог готовил меня к успеху, чтобы тогда, когда придет пик благословения, я не подумал, что это я. Перед тем, как Бог показал мне, кто Он, Он показал мне, кто я, чтобы я помнил настоящего себя и то, что если бы не Бог, я никогда бы не был на этом месте.

Сейчас Господь мне показывает, как Он может награждать людей, которые выстоили и не сдались. Многие люди могут справляться с провалом и выходить из самых жестких ситуаций. Но что будет с тобой, когда в твою жизнь придет успех? Этот вопрос я хочу задать тем, кто будет слушать или читать это интервью.

Если бы у Вас была возможность начать все с начала и была бы возможность выбора, что бы Вы избрали – короткий или длинный путь испытаний?

Я бы прошел все заново. Я бы прошел все точно таким путем и ничего не поменял. Этот путь показал мне людей, показал мне себя и показал мне Бога, которому я служу.

Мы немножко узнали о Ваших вершинах, прошлись по долинам... теперь о мечтах. В чем они?

У меня нет мечты поднять очередную церковь и назвать ее Transformation Center, у меня нет мечты куда-то съездить и провести какую-то конференцию. Моя мечта – поднять армию Христа, поднять жаждущих и ищущих людей, которые будут спасать этот мир.

Вопрос, на который бы Вы хотели ответить, но я его не задала?

Я просто сделаю обращение к тем, которые читают или слушают: пожалуйста, не закопайте то, что Бог вложил в вас. Нет ни одного человека на этой земле, в ком бы не было чего-то великого. Есть выбор – закопать это или состояться в этом. Все мои проповеди предназначены не для того, чтобы выстроить церковь, а для того, чтобы кто-нибудь на конце земли сказал: «Я достигну своей мечты». Никогда не дай обстоятельствам и жизненным ситуациям остановить тебя от того, к чему призвал тебя Господь. В этом – настоящее удовольствие и наслаждение.

Последний и злободневный вопрос: что Вы можете сказать тем, кто обеспокоен сегодняшней экономической ситуацией?

В своей жизни я вообще не завишу от экономического положения. Год падения и краха рынка стал для меня самым успешным и благословенным годом. За этот год мне было столько пожертвовано денег, что я постесняюсь назвать эту цифру. Маркет – это вещь, о которой я всех прошу забыть, потому что мы живем по экономике Царства Божьего. Если ты ходишь в Его воле, то тебе ни о чем не нужно беспокоиться, Бог полностью позаботится обо всем... и я – свидетель тому.

 Интервью Пастора "Портрет за кадром" 45.3M